ПОСЛЕДНЕЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ ИЗВЕСТНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ И ЭКСПЕРТА О ПРИЧИНАХ КРИЗИСА И ПРОГНОЗАХ НА БУДУЩЕЕ ЧИТАЕТСЯ КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗАВЕЩАНИЕ

Буквально за несколько дней до своей смерти Александр Таркаев выступил на организованном газетой "БИЗНЕС Online " и ТПП РТ "круглом столе" по теме "Финансово-экономический кризис в России и Татарстане: итоги первого полугодия". Александр Никитич был одним из инициаторов его проведения.   И его речь на "круглом столе" оказалась фактически последним публичным выступлением одного из лучших в Татарстане экспертов в области экономики…

НЕ ЗА СЧЕТ ПРИРОДНОЙ РЕНТЫ

- Мне кажется, самое главное, может быть, что нам надо всем понять, – это то, что кризис, на самом деле, был и кончился. Сейчас наступила другая жизнь – и, может быть, было бы хорошо, если бы она наступила гораздо раньше…

Главное сейчас – какие выводы мы для себя сделаем из того, что произошло, и научимся ли жить в этой новой жизни. Причем, больше всего я сейчас боюсь того, что нефть вдруг опять возьмет и поднимется до сотни. Потому что для страны – это кажется парадоксальным немножко, – но для страны, наверное, стратегически это было бы самое плохое, что можно придумать. Потому что это показало бы – или было бы воспринято многими, как мне кажется, как доказательство того, что вот ведь, ничего, пережили кризис, тогда пойдем и дальше строить стадионы, дворцы, объекты Универсиады и так далее. Страна долгое время жила не по производительности труда, и если бы этот кризис сумел ее вернуть в состояние… или, по крайней мере, хотя бы заставил начать двигаться в направлении жизни именно за счет создаваемой добавленной стоимости, а не за счет природной ренты, – было бы, наверное, хорошо.

В БАССЕЙНЕ С НЕФТЬЮ

Могу очень коротко ответить на каждый из предложенных на "круглом столе" вопросов.

Причины финансово-экономического кризиса. В мире - это чисто финансовый кризис, связанный с действиями трех символических фигур в бизнесе – инвестиционного банкира, менеджера, ориентированного на стоимость, и аудитора большой пятерки. Вот эта символизированная троица – люди, которые своей непомерной и неизбывной жадностью, эксплуатируя жадность так называемых инвесторов, надули огроменный пузырь, который рано или поздно должен был лопнуть. Вот причина финансового кризиса за рубежом.  

Зарубежный кризис толкнул карточный домик, выстроенный в России, – но это был карточный домик, выстроенный на нефти, – и вызвал у нас в стране полномасштабный структурный экономический кризис. Он был всегда, но просто он был замазан. Представьте себе – вот водоросли, кажется, что они растут. Но слейте воду, и они все лягут моментально. То же самое и с нашей экономикой было. В бассейне с нефтью она торчала – как только нефть слили, экономика сразу же и упала. Это ответ на первый вопрос.

Задел ли меня ли лично кризис? Да, задел и продолжает задевать.

ПОЛНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕМОКРАТИИ

Как вы оцениваете антикризисные меры правительства РФ и РТ? Большей частью это, естественно, меры российского правительства. Часть из них разумные, часть, на мой взгляд, очень запоздалые, часть абсолютно неразумные. Но ни одна из этих мер не затрагивает системных причин кризиса. А системные причины кризиса – это монополизация экономики страны, это отсутствие обратных связей, это полное исчезновение, скажем так, экономической демократии. Вот этих вещей меры правительства совершенно не затрагивают, поэтому это все меры паллиативные, они абсолютно не изменяют общего состояния.

Что бы я предложил сам – я уже сказал.

Последствия кризиса для мира, для России, для Татарстана. Ну, для мира – я думаю, скорее всего, определенный передел сфер влияния. Для России – возможна смена правительства. Для Татарстана – смотри работу из некоторых здесь присутствующих "Жизнь после нефти". Дело в том, что жизнь после нефти, о которой некоторые из нас писали, она касалась не времени, когда нефть кончится, а времени, когда можно или нужно будет жить, не основываясь на нефтяных доходах. Поэтому для Татарстана последствия вот такие, мне кажется.

ОЧЕНЬ БОЮСЬ ОКТЯБРЯ

Что касается прогноза на вторую половину года – я очень боюсь октября месяца. Конца сентября – начала октября. Потому что эйфория, которая сейчас есть, по поводу того, что безработица снижается, что у нас некоторые вещи улучшаются, мне кажется, больше всего связана с сезонным фактором. Огромное количество людей просто подались на отхожие промыслы – ловят рыбу, ковыряются на участках. Я не вижу увеличения занятости, совершенно реально. Если вот мы здесь выступаем как эксперты и не обязательно должны ссылаться на официальные данные, скажу прямо, что я лично роста занятости не вижу. И, честно говоря, сентябрь – октябрь меня очень волнуют…

…На самом деле, я думаю, что уровень безработицы существенно вырастет, ее просто нельзя будет скрывать. Да и потом просто у нас холодная страна. Нам тяжелее жить с осени и в зиму. Еще с советских времен, если вы помните, у нас были специальные пленумы и заседания, которые назывались "О подготовке к зиме". Это особенность жизни в России – зима требует специальной подготовки. И если к ней не готовиться, то хорошего не жди…

Более того, понимаете, с чем еще мы столкнулись? С такой системной проблемой: мы не имеем адекватной статистики. Имели, но, помните, у нас начались разговоры о том, что статистика недостаточно эффективно отражает наши достижения. Поменяли некоторых статистиков. И статистика перестала отражать что бы то ни было. Это раз. Второе – системно, на уровне России, есть некоторые ошибки выстраивания самих индикаторов. Например, есть принятый в мире индикатор – количество часов, потерянных в промышленности, в экономике. У нас есть количество безработных или людей на неполной занятости. При этом они не суммируются. Вы, допустим, сократили рабочую неделю на три часа по Европе – и просуммировалось количество потерянных рабочих часов. Сразу можно понять, и сколько в деньгах это получилось, и сколько в людях получилось. У нас этой статистики нет. В результате перевод на неполную рабочую неделю, вообще говоря, абсолютно неадекватно отражается статистикой.

Можно приводить много примеров. Статистика никогда не смотрелась, как инструмент… Что такое статистика, вообще? Есть контур обратной связи. Есть измеритель, и есть некоторое управляющее воздействие. Так вот, статистика играет роль измерительного прибора, который, так сказать, засунут в экономику, – а дальше правительство должно на основании этих измерений принимать решения. Вот так у нас в стране никогда статистика не воспринималась. Хотя, наверное, я слишком резко сказал, что так не воспринималась, – не в полной мере она так воспринималась. И мы оказались неподготовленными к кризису именно с точки зрения знания, точного знания состояния своей экономики – на российском уровне и на республиканском.

РЫНОЧНЫЙ МЕХАНИЗМ ДАВНЫМ-ДАВНО НЕ РЫНОЧНЫЙ

С одной стороны, мы хотим здесь попытаться дать такое, глубоко теоретическое, а с другой – философско-технологическое обоснование кризиса. Поскольку я всегда выступаю с позиций теории управления – математик, физик, ничего не поделаешь, – я должен сказать, что меня Рустем Султанович Курчаков натолкнул на определенные мысли, может быть, действительно, об одной из причин кризиса. Может быть, действительно, то, что мы сейчас наблюдаем, – это момент исчерпания определенной формации. Почему? Потому что – дискуссионно, я не могу сказать, что абсолютно в этом уверен, – что сейчас происходит? Непрерывное укрупнение корпораций сверх всякого разумного экономического предела, оно привело к тому, что, вообще говоря, воспроизводится социалистический уклад в рамках капиталистической экономики. То есть реальная сплошная бюрократия, корпоративная бюрократия ничем не отличается от государственной – она равно такая же, такая же вороватая, такая взяточническая. Возьмите там КАМАЗ, ЛУКойл, Татнефть – кого угодно. Они все раздевают свои компании. И в связи с этим возникает вопрос – может быть, действительно, одна из причин кризиса заключается в том, что атомизации экономики уже нет, а механизм рыночный продолжает считаться рыночным. Хотя он уже давным-давно не рыночный. И выход из этого – или поиск другого механизма, или искусственная атомизация. Потому что экономика не нуждается в суперкорпорации, это абсолютно очевидно…

Ну, действительно, нам говорят: ребята, у нас рынок. Но на деле у нас Ростехнология, а в Америке Боинг, который тоже поглотил все компании, какие мог поглотить. А нам говорят: рыночные механизмы. Какие там рыночные механизмы, когда везде – сплошные механизмы договоренностей, квазитендеров и так далее.

Может быть, один из главных грехов этой троицы, о которой я так люблю говорить, – просто одна из первых моих статей в сентябре или октябре была написана вот об этой самой троице – заключается в том, что они как раз больше всего способствовали непрерывному укрупнению бизнесов. Укрупнению вне всяких экономических эффектов. Потому что от того, что Дженерал Моторс купило ДЭУ, ни тем, ни другим не стало лучше…

…Маркс говорил, что капитализм формирует своих могильщиков. В этом смысле ведь не обязательно пролетариат – могильщик буржуазии. Оказывается, могильщиками может выступить и эта троица, которая приведет к такому укрупнению субъектов рынка, что, собственно, никакого рынка не останется.

БЕЗУДЕРЖНОЕ УКРУПНЕНИЕ

…Хочу ответить на один из вопросов – что ждет Россию? Так вот, России будет хуже всего. Потому что процесс укрупнения в России зашел дальше всех…

Думаю, все мы согласны с такой примерно моделью, что на самом деле вот это безудержное укрупнение и расхождение рыночных механизмов и собственно характера субъектов рынка – одна, может быть, из важнейших причин современного краха. А поскольку в России последние десять лет это было целенаправленное, чуть ли не осознанное движение – именно целенаправленное – причем, движение от уже очень серьезного укрупнения. И без того-то экономика была переукрупнена – обычно Марат Гадыевич Галеев мне всегда рассказывает, и я с ним полностью согласен, – о роли военно-промышленного комплекса, который у нас в России доминировал и, собственно, создал эти гиперформы. Хотя и там определенная конкуренция была. Мы сегодня искусственно убрали всю конкуренцию, которая даже коммунистами была создана. То есть если раньше там пара КБ между собой дрались, то теперь уже все, у нас теперь одно КБ на страну, один завод на страну, один производитель чего-нибудь на страну… И нам объясняют, что они будут конкурентоспособны на мировом рынке. То есть здесь они никогда ни с кем не конкурировали, а уж на мировом-то рынке они сразу станут конкурентоспособными и всех победят.

Мне кажется, извращается само понятие конкуренции. И именно поэтому – я тут согласен в какой-то степени с интонацией Рустема Султановича – немцы, например, могут оказаться в гораздо более выгодном положении. В том числе и потому, что они сохранили 70 – 80 процентов своих производственных мощностей в виде малых и средних предприятий...

…Могу сказать так, что по автопрому меньше всех пострадали компании семейные, управляемые частными лицами, принадлежащие частным лицам. Потому что они в это укрупнение безудержное не пошли – остались на своих там сотнях миллионов, биржа их не разложила. И они, в общем, более-менее работают.